Бывало, придёшь после школы домой, включишь любимую приставку, услышишь до боли знакомые 8-битные мелодии из «Марио» или «Чёрного плаща», и на душе как-то легче. Ретроблогеры давно ухватились за эти воспоминания как за отличную идею для своих шоу. Одним из первых и самых популярных каналов в этом направлении стала «Кинамания», с создателями которой — Павлом Kinaman’ом Гринёвым и Николаем Coulthard’ом Моисеевым, — поговорил корреспондент «Твоей Параллели».
— Ребята, вы много раз рассказывали, как пришла идея снять культовое «Проклятие серого слонёнка». Но неужели никогда не возникало мысли, что ностальгические ролики на Ютьюбе станут вашим ремеслом?
Coulthard: На самом деле, «Кинамания» образовалась по стечению обстоятельств. Изначально, никто не задумывался о большом проекте. Ретрообзоры были в новинку, и у Пашки после просмотра роликов АВГН’а появилась идея сделать что-то похожее. Тогда мы сняли «Проклятие серого слонёнка», причём даже не для массового зрителя, а для русскоязычных фанатов АВГН’а. Ролик выложили только в тематическую группу. Но после неожиданного успеха зрители очень хотели продолжения. Вот тогда мы и поняли, что надо делать из этого настоящий проект. До этого момента мы просто играли в старые игры, ничего такого не планируя.
— Чем же вы занимались до фильма?
Coulthard: Я человек не творческий, поэтому было всё примерно так же, как и сейчас (улыбается). Увлекался автоспортом, картингом. Устраивали даже с ребятами свой собственный чемпионат. Играл в покер. Ретроигры тоже всегда были одним из главных увлечений, а после «Слонёнка» вышли на первый план.
Kinaman: Если честно, много чем, но больше всего музыкой. Было время, когда у меня было что-то вроде группы, и мы с друзьями записывали альбом. Впрочем, я продолжаю заниматься музыкой и по сей день, но сейчас это увлечение вторично. Также я был в команде игрового оффлайн-журнала GameBit, который выпускался на портале Emu-Land в 2005-2008 годах. Наверное, это в некоторой степени и поспособствовало моей писательской предрасположенности, когда я взялся за фильм (улыбается).
Вообще, я всегда проявлял творческую инициативу, но далеко не всё доводил до конца. Надеюсь, сейчас «запала» мне хватит надолго. Со времён «Проклятия» ведь прошло уже почти четыре года.
Павел Kinaman Гринёв и Николай Coulthard Моисеев
— За это время «Кинамания» научилась себя обеспечивать?
Coulthard: Кинамания в основном держится на энтузиазме, и ни о какой обеспеченности речь не идёт. Да, немного даёт Ютьюб, немного донаты, но это далеко даже не средняя зарплата (улыбается). Но не в деньгах счастье. Не ради них наш проект.
Самое главное, что ты не заработаешь много, если не делаешь контент для массового зрителя. Ведь он хочет совсем не те вещи, которые хочется делать нам.
— Кстати, об этом. Сейчас вы снимаете фильм, который уже разросся на пять полнометражек, — «Один день детства». Хватит сил, чтобы сдюжить такой объём?
Kinaman: Если говорить откровенно, я уверен, что в плане технической и содержательной части смогу сделать всё так, как задумал. В чём я не уверен, так это в том, что большинство зрителей смогут дотерпеть до момента, когда он выйдет в свет (улыбается). Наверное, если бы у меня не было обязательств перед собственным каналом, не было желания снимать сторонние программы типа «Dendy Memories», участвовать в стримах и записывать музыку, работа над фильмом не показалось бы такой тяжёлой. Снимать «Проклятие серого слонёнка» было трудно, но легко… То есть было трудно с точки зрения большого масштаба и отсутствия опыта, но легко, потому что не было ответственности перед зрителем, не было отвлечения на что-либо другое, и всё делалось быстро и в кайф. Снимать «Один День Детства» нелегко. Такой масштаб, если честно, меня всё ещё немного пугает (улыбается).
— О чём будет кино?
Kinaman: Это будет пять отдельных фильмов. Каждая часть — пять разных сфер, каждая из которых в детстве меня серьёзно коснулась и до сих пор очень интересна. Поэтому везде мне есть очень много чего рассказать.
В итоге мы хотим, чтобы каждый, кто посмотрит фильм, хотя бы одну из его частей, смог уловить что-то из собственного детства. Потому я и обрушиваю на зрителя полную картину всего, что могло его окружать. Надеюсь, что у многих фильм вызовет наисильнейший прилив ностальгии.
— Ждать «Один день детства» в этом году?
Kinaman: Как законченный фильм — определённо нет. Там ещё очень много работы.
— Сейчас вы готовите фильм, просто ролики, видеоигру про себя, ведёте сайт и так далее. Как хватает сил?
Kinaman: Тут следует поставить вопрос иначе: «Как это всё умещается в голове?» (улыбается). Сил хватает, времени кое-как тоже, но иногда туго бывает именно с «переключением» с одного дела на другое. Занимаясь вплотную чем-то одним, ты волей-неволей отходишь от другого. И получается, что в работу над игрой включаешься раз в два-три месяца, книгу пишешь по листу в месяц-два, сайт обновляешь раз в квартал. И дело не столько во времени, сколько в мозговой деятельности и располагающем к этому настроении. Искренне хочется работать над всем, но вдохновение всегда посещает вне расписания.
— Возникало желание всё бросить?
Coulthard: Всё бросить — нет. Возникали мысли закрыть канал на время работы над фильмом. Но нам слишком дорога стала «Кинамания», поэтому не можем так поступить. Приходится вертеться, благо что в кайф (улыбаются).
— Что ждать зрителю от «Кинамании» в ближайшее время?
Kinaman: В первую очередь, конечно, я хочу снять фильм. С каждым месяцем хочется заниматься им всё больше. И всё меньше — остальными проектами. Что касается чего-нибудь «нового и интересного» — Култхард с Фроззой запускают свой сторонний проект, да и у меня тоже есть некоторые наработки с участием друзей, которые ещё покажут себя.
— А после фильма?
Kinaman: Обязательно постараюсь снять давно задуманный двухминутный видеоролик в стилистике, в которой никогда прежде не работал. После этого пока не знаю. Но когда-нибудь в будущем я хотел бы написать полноценный сценарий к художественному фильму на ностальгично-романтичную тему.
— Павел, в Интернете тролли частенько мусолят тему вашего здоровья. Вы правда тяжело больны?
Kinaman: Со здоровьем не всё так радужно, как хотелось бы. Слухов ходит много: одни говорили, что у меня ДЦП, другие, что миопатия, третьи, что паралич. Но я всех вынужден разочаровать — есть проблемы только с позвоночником, который скорректировал осанку не совсем должным образом, вкупе с лёгкой мышечной недостаточностью. Вероятно, есть люди, которые просто не могут смириться с другим внешним видом и сходят по этому поводу с ума. Скорее всего, они и распространяют подобную ерунду. Но я надеюсь, эти люди перерастут стадию слухов и станут полезны для общества (улыбается).
— Как популярность повлияла на вашу жизнь вне Интернета?
Coulthard: Появилось много друзей и знакомых. И вообще, приятно, что мы внесли свой вклад в развитие ретрогеймерства в русскоязычной части Интернета. Многие вспомнили, что есть такая приставка — Денди — и что на ней было много замечательных игр.
— Понятно, что ретроигры принесли вам много положительных эмоций. А отрицательных?
Kinaman: Если говорить конкретно об играх, то отрицательные эмоции обуславливаются только лишь неудачами в самой игре. А так в детстве было много всего: картриджи не возвращали по полгода, приставки ломались, играть иногда не давали и так далее. Но это всё теперь не более чем приятные воспоминания.
Coulthard: Не могу вспомнить никаких сильных потрясений. Игры должны приносить удовольствие. Бывает конечно, что злишься на сложность или на кривизну управления, но это всё незначительно. Мне игры приносят исключительно положительные эмоции.
— Чем бы вы занимались, если бы не было Денди?
Kinaman: Всем тем же, чем занимаюсь помимо Денди, — музыкой, ностальгией, писательством и, конечно, личной жизнью.
Coulthard: Я играю не только в него. Игровая индустрия довольно обширна. Но если бы моё детство прошло без Денди… Думаю, я всё равно в конце концов увлёкся бы видеоиграми, и всё было бы примерно так же. Вот только «Кинамании», скорее всего, не было бы.
Беседовал Алексей Боровенков
Фото из архива «Кинамании»