Сегодня в рубрике «Музыкальный понедельник» не будет попсы, не будет постмодернизма, не будет даже рэпа. На этот раз всё более, чем серьёзно. Группа «Ленинград» — неженкам лучше закрыть уши.
Выбор редакции:
Пару баб
Все готовят летом сани.
Если ты собрался в баню,
Скромность в дружбе не в чести,
Ты друзей оповести.
И пару баб, пару баб, пару баб,
И пару баб, пару баб, пару баб,
И пару баб, пару баб, пару баб.
И конечно, не забудь
Взять с собою что-нибудь.
Баня, как военный штаб:
карты, деньги, пару баб.
И пару баб, пару баб, пару баб,
И пару баб, пару баб, пару баб,
И пару баб, пару баб, пару баб.
Мало нужно мужику:
Эй, поддай-ка нам парку!
Нам не нужен модный клаб:
Веник, пар и пару баб,
И пару баб, пару баб, пару баб,
И пару баб, пару баб, пару баб.
Комментарий психолога Отделения экстренной психологической помощи населению Кирьяновой Виктории:
Приведённые песни окрашены ощущением какой-то нереальности происходящего, «нездешности» автора. Нигде он не ощущает себя на своём месте, в своей тарелке (яркая иллюстрация этого в строках
«Мне бы в небо, мне бы в небо
Здесь я был, а там я не был»).
Темы, обозначенные в примерах, различны: это и поиски свободы от отношений, и тема алкогольной и наркотической зависимости, которые также, как правило, возникают у людей с внутриличностным конфликтом. Например, между своим представлением о том, как должно быть, и тем, что на самом деле человек видит. Зачастую алкоголь – это своего рода уход от реальности, которую не хочется принимать. Вообще, возникает впечатление, что автор глубоко переживает реальность современных ценностей, категорически не согласен с ними и преподносит их в преувеличенном виде для наглядности.
Свобода
Только когда плывёшь против теченья,
Понимаешь, чего стоит свободное мнение.
Звенья собираются в длинные цепочки,
Линия жизни становится точкой.
Строчки и дни, стежок за стежком,
Шьют твоё дело с душой и огоньком.
Здесь, за решёткой, начальник — полковник,
Моя свобода — это радиоприёмник.
Быть другим — это значит быть всегда одному.
Выбирай, что тебе — суму или тюрьму.
Никому просто так не даётся свобода,
Из неё нет выхода, и в неё нет входа.
Сода для того, чтобы чай был черней,
Понятно? Тогда и себе налей.
Я участвую в каком-то сидячем марафоне,
Хорошо, есть приёмник в магнитофоне.
Чай, папиросы, ответы на вопросы,
Допросы, опять допросы.
Мой приёмник — односторонняя связь,
Тире и точки, арабская вязь.
Я не могу сказать, но зато я слышу,
Я видел, как крыса становится мышью.
То, что не стереть, как сильно ни три,
Свобода — это то, что у меня внутри.
Я свободен словно птица в небесах,
Я свободен, я забыл, что значит страх.
Поэт Егор Ильченко:
Помню, как впервые услышал «Ленинград», — по телевизору показывали какой-то концерт, по-моему, это был фестиваль «Крылья». И вот они вышли, и давай что-то петь про женскую пятую точку. По музыке «Ленинград» тогда почему-то дико напомнил «АукцЫон», но, в отличие от них, эта группа мне не понравилась.
А потом бахнула их эпоха известности, после чего я увидел весь позитив песен, пускай и с матами. Шнуров делает это, на мой взгляд, настолько гармонично, что ненароком прощаешь всю махровую матершину, доносящуюся из динамиков. Есть в этом что-то наше, ведь слушают «Ленинград» и обычный народ, и наше российское быдло — все найдут что-то своё. Эдакие матерные частушки: и весело, и правдиво.
Мне бы в небо
Руки-ноги дэнс, голова бом-бом бам,
Мои мозги похожи на кусок бабл-гам.
Можно жить так, но лучше ускориться,
Я лично бухаю, а кто-то колется.
Новые районы, дома как коробки.
Хочешь жить набивая кулаки?
Кто-то жрет таблетки, а кто-то колется,
Я лично бухаю, но могу ускориться
Всё это похоже на какую-то разводку:
Наркотики нельзя, но можно водку.
Газеты и журналы печатают муру,
Дельфин будет жить, а я умру.
Путёвка в небо выдается очень быстро:
Вышел на улицу — случайный выстрел.
Можно ждать его, но лучше ускориться,
Я лично бухаю, а кто-то колется.
Мне бы в небо, мне бы в небо.
Здесь я был, а там я не был.
Мне бы в небо, мне бы в небо.
Здесь я был, а там я не был.
Литературовед Алексей Бешкарев:
У Сергея Шнурова достаточно типичный для современной массовой культуры подход к реальности – с позиции стёба. Внешне объектом его лирики является типичный российский быт: с футболом по телевизору, семейными скандалами, алкоголем, аллюзиями на советские фильмы и фольклор. Многие образы стилизованы под блатную песню (которую сейчас стали именовать более благородно, но не вполне верно «шансоном»). И это понятно: в Советском Союзе маргинальные формы песенного творчества, порождённые лагерной средой, были для интеллигенции манифестом свободы, освещения полузапретных эпатажных тем, обращения к табуированной лексике. Именно на этой ассоциации и «работает» Шнуров. Его герой – это человек, занимающий позицию принципиального неучастия в общественной жизни. Это, кстати, тоже было характерно для диссидентствующей творческой интеллигенции СССР – возьмите для сравнения хоть прозу Довлатова, хоть тексты раннего Цоя. Он всеми способами (с помощью алкоголя, наркотиков, асоциального поведения, иррационального юмора) противостоит системе с её ценностями карьеры, потребления и т.п. При этом очевидно, что за стихами стоит эрудированная личность: можно отметить и всегда точные рифмы, и концентрированную образность, и ясность смысла при явной экономии лексических средств, и знакомство с такими приёмами, как аллитерации и внутренние рифмы:
«Сериалы про бандитов, просто так набрать кредитов,
Музыку в 140 битов любит наш народ».
WWW
Когда переехал — не помню.
Наверное, был я бухой.
Мой адрес не дом и не улица,
Мой адрес сегодня такой.
Когда тормозит меня мусор,
Прописки, мол, нет никакой,
То я отвечаю спокойно:
«Мой адрес сегодня такой».
Когда напиваюсь я пьяный,
Тогда я мотор торможу.
— Давай, шеф, поехали к дому,
А дорогу сейчас покажу.
WWW Ленинград
Spb точка ру
WWW Ленинград
Spb точка ру
Подготовил Алексей Боровенков
Фото star-showbiz.ru