То, что делают сегодня профессионалы с искусством театра – искусством не назовёшь. Искусство возбуждает в человеке внутренние переживания зеркалом образов/сюжетов. Театр – культурная «тусовка» людей с «одинаковым» умонастроением, пришедших взглянуть на свои проблемы на сцене в спектакле. Здесь все – свои, но набундюченные.
Организация спектакля сегодня – не вечеринка для души, а официальное мероприятие по продаже спектакля. Шикарные интерьеры, динамичные декорации, качественная работа труппы, тесные проходы между рядами при полупустом зале (душегубка при аншлаге надолго отбивает охоту снова нюхать «ароматы» потных дорогих дам), очереди в буфет в антракте (кто не успел, тот опоздал) – всё то же кино «Кубанские казаки» северным колхозникам. Человек (не зритель), человек пришёл в клуб по интересам, а его обслужили как покупателя. А если так: за 15 минут до начала спектакля режиссёр по радио рассказывает про поднятые «вечные» проблемы и «сверхзадачу» спектакля, настраивая пришедших с улицы на приподнято философский уровень. Такое предисловие повысит качество работы души даже у жующих в зале. Сцена, всегда общий план, где важен точный язык телодвижений силуэтов по сюжету и костюмы, и хореография, и шёпот в динамиках без напряжения голосовых связок актёров, и «случайный» «зайчик» прожектора на свидетеле главного действа на сцене. И «финальный» вопрос залу из «Добро пожаловать, или посторонним вход запрещён»: «А чего это вы тут делаете?» Чтобы сумели, в антракте или после спектакля себе осмысленно ответить. Антракт. Кульминация спектакля. Буфет, фойе, туалет. «Шведского» стола, с чашкой чаю и булочкой (за 20р.) нет, за прилавком мечется буфетчица, торопясь сделать выручку за 15 минут, действительно желающие чего-то перекусить томятся в очереди и, не дойдя до прилавка, по звонку возвращаются в зал, оглядываясь на не съеденные бутерброды и не выпитые напитки. Те, кому повезло, пристраиваются за столиками и, торопясь, жуют и глотают. Столики не ранжированы на: «столик для компании (на7чел.)», «столик для двоих», «двусторонняя стойка для случайных разговоров». В фойе на стенах и портьерах не висят фотовидеомы с наиболее удачными фразами из спектакля. Радио не рассказывает голосами артистов, как они понимают мотивы поведения своих персонажей. Почему тема спектакля не побуждает к разговору пришедших пообщаться? Вторая часть спектакля, как правило, уже по инерции бытовой логики, без заглядывания в будущее сюжета. И вопросы режиссёра за кадром: «Где в спектакле вы поступили бы иначе? И к чему бы это привело?» Не надо цветов и оваций, купите видеомы на память. Театр – не жизнь, но не надо считать его пустою забавою.
Я. Суфлёр