Портрет: Глеб Бенциовский

Он создал скейт-индустрию в Коми. Его называют «крёстным отцом» белорусского скейтбординга. Его девиз — «Skate and Destroy. Катай и разрушай». На прошлой неделе он приехал в Сыктывкар, чтобы помочь республике вернуть утраченные позиции в сфере экстремальных видов спорта. В рубрике «Портрет» — Глеб Бенциовский.

В настоящий момент я — Председатель Совета Молодёжного общественного объединения «Минский скейтборд клуб «Destroyer»», технический директор «Белорусской Федерации экстремальных видов спорта», Председатель Совета «Белорусской коллегии судей по сноуборду», Судья F.I.S. лицензии C по сноубордингу, Судья по спорту (сноуборд) первой категории. Это официально. А неофициально —человек, живущий темой.

Я работал в составе оргкомитета на Олимпиаде в Сочи, до этого работал на Этапе Кубка Мира по сноубордингу. В качестве гостя присутствовал на этапах Кубка Мира по скейтбордингу и лонгбордингу. Получил грандиознейший опыт от того, что увидел.

Всё началось с того, что в 1988-м году я очень хотел велосипед. Но когда бабушка была готова купить его мне, то велосипедов в магазинах на моей исторической родине — в Нальчике — не оказалось. Там оказались скейтборды, которые были чуть дешевле. На первой доске я сначала ездил во всех позициях, в том числе и сидя, чуть позже научившись кататься и на ногах.

Примерно в это же время в кинотеатрах прошли два волшебных фильма: «Достигая невозможного» и «Столкновение». Это американские художественно-скейтовые фильмы, где за главных героев катали легендарные скейтеры и показывали трюки. Тогда мы просто офигели. Кстати, «Столкновение» я смотрел в Сыктывкаре и даже пытался украсть афишу. Не удалось.

На тот момент в Беларуси не было ни Федерации, ни инициативных людей, которые бы двигали скейт-культуру. Хотя в других республиках СССР имелись люди, которые этим занимались и развивали скейтбординг, как спорт. Были большие соревнования. Команда советских слаломистов выезжала за рубеж. У нас же это был чисто фан.

Мне 39 лет. Сейчас молодежи очень сложно объяснить, каково это — быть волосатым скейтером в дранных джинсах в конце 80-х, когда вокруг все носят джинсы-пирамиды, турецкие свитеры и побриты наголо.

В то время скейтбординг был вызовом серой массе. Точно так же, как он позже был вызовом и здесь. Я прекрасно помню 91-ый год, когда я был уже достаточно волосат, носил джинсы-узяки в обтяжку и имел доску. Мы пошли на какой-то праздник города, на котором собралась куча моих одноклассников, носящих кепки и широкие брюки — тогда это было модно. Для тех, кто меня не знал на тот момент, это был нехреновый резонанс. В то время, в любом городе, имея любой вид, не вписывающийся в понимание общих масс, ты автоматически становился объектом потенциальных нападок.

В те времена, когда здесь ещё не было скейтбординга как такового, рядом со мной на Советской жил офигенный энтузиаст могих движений, в том числе и сыктывкарского тяжёлого металла — Саня «Купер». По Советской улице тогда, в 93-м году, положили новый асфальт. И ночью мы с Купером катали вниз от «Булочной» до аэропорта по проезжей части. Самый прикол был в том, чтобы ловить перекрёстки на светофорах, иначе тебя снесёт машина. В 2006-м году подобная история была показана в ставшем культовым фильме «Короли Догтауна».

В Сыктывкар я перебрался в 97-м году в качестве «молодого специалиста». Тут была «тундра»: никто не имел понятия о скейт-культуре, скейт-индустрии и так далее.

Как было раньше? Есть площадь, на которой тусуются одни, тусуются другие, третьи и так далее. И вы все являетесь одним маленьким мирком, противостоящим мрачной системе, которая доминирует. Поэтому мы и кучковались «по интересам». Маленькая компания агрессив-роллеров и скейтеров, чуть позже ставшая обрастать теми, кому это интересно, и противостоять тем, кто не понимал.

Я всегда был готов драться в прямом и переносном смысле за идею и отстаивать своё мнение. Уличная юность закалила. Кто не был готов, тот сразу сливался. Я до сих пор готов драться за правое дело. Последний раз это было в 2012 году, когда я дал по [не очень привлекательному лицу] одному [не самому симпатичному человеку], и он меня ещё и в милицию слил. Это конечно не очень корректно с его стороны.. Если ты знаешь, что ты за правое дело, то будь добр за него отвечать.

Я установил первые металлические хэндрейлы для катания в Сыктывкаре. Сварил их мой дядя. В один прекрасный день я надел оранжевый жилет, взял оборудование и пошёл их ставить перед ЦУМом. Раньше там были деревянные перила. Самое интересное, что из здания выбежала какая-то тётенька, начала ругаться. Ну, я и объяснил, что есть «распоряжение городской администрации о том, что все деревянные перила в городе надо заменить на железные». Она так обрадовалась, когда узнала, что это не будет стоить ни копейки. Потом водички нам вынесла, вывела музыку на улицу, чтобы комфортно работалось.

Я создавал индустрию, и можно сказать, я её создал. В 2001-м году была создана Молодёжная общественная организация «Сыктывкарский Сноуборд Клуб», которая продвигала досочную культуру. Была разработана программа стратегического развития экстрим-культуры в Сыктывкаре и РК. Имея дружеские отношения с представителями Администрации города, мы многого добились: уже летом 2002-го года были организованы и успешно прошли первые соревнования. Регулярно проводились соревнования: как летом, так и зимой, включая Кубок Мэра по сноубордингу, традиционный Чемпионат Сыктывкара и Go Skateboarding Day. При главе города Сергее Катунине, был построен первый летний скейтпарк, при Романе Зенищеве – второй, который простоял на главной площади республики месяц, прежде, чем базироваться на территории Дворца Пионеров, прямо за Администрацией города. Ежесезонно нашими силами рождался зимний сноуборд-парк в Теньтюково. Мы организовывали сноуборд-лагеря в горах Полярного Урала, выезжали на соревнования в соседние регионы, поддерживали ребят из других городов Коми. В 2005 году моя программа «Профилактика злоупотребления ПАВ путём привлечения молодёжи к занятиям экстремальными видами спорта» получила грант на Ярмарке молодёжных социальных инициатив, что позволило нам приобрести инвентарь для тех, у кого не было своих досок.

В Сыктывкар приезжали знаменитые райдеры: Павел Сорокин, Алексей Струков, Борис Берестов, молодые Саня Роджерс, Ромик Иванов, Саня Дрозд в полном расцвете сил, команды Iguana, Adio-Россия, Rebels, 13 Boarding, другие известные в прошлом и настоящем скейтеры, агрессив-роллеры и сноубордеры и даже знаменитый скейт-фотограф Лёша Лапин, который тут всё документировал. Народу значимого было много. Многие отметились и трюками, и падениями, и лихие вечерины мы заряжали.

Я открыл первый в Республике «коровый» скейтшоп, который радовал всех нормальными, небарыжными ценами, поддерживал талантливых райдеров и был партнёром соревнований, вкладывая средства в развитие культуры. Мы сотрудничали с крупнейшим российским профильным журналом «Доски», который регулярно печатал материалы о нашей деятельности. За каких то пять лет город и Республика перестали быть «белыми пятнами» на карте досочной России и люди на крупных «досочных» саммитах в России уже могли правильно выговорить «Сыктывкар» без коверканья и приколов. Ну, а сколько людей встало на доски, вливались в тему, даже сложно представить.

Когда меня пригласили работать в Беларусь и я уехал, всё похерилось очень быстро: скейтпарк слился, зимнюю территорию «отжали» коммерсанты на тюбингах и движуха потухла. Во многом, это произошло потому, что локомотив уехал. Как бы не было тяжело, локомотив берёт и тянет. Если его переводят на другую работу, вагоны остаются сами по себе. И состав может покатиться в какую-нибудь сторону, или же остаться на месте. В Сыктывкаре всё покатилось обратно.

В Сыктывкаре были шикарные одарённые ребята, которых реально было жалко оставлять здесь. Многие разъехались, некоторые продолжили развиваться дальше, со многими до сих пор держим тесную связь, а кто не разъехался, в большинстве своём забросили. Они хотели катать, но не нашлось человека, способного всё организовать. Я предлагал некоторым из них принять бразды правления нашей организацией, но, увы… В последующие пару лет, некоторые «энтузиасты» пытались пойти проторёнными тропами по горячим следам.. Большинство потугов так и не достигло минимального уровня. За годы своей деятельности я слышал массу как благодарностей, так и критики от тех, для кого старался. «Критикам» всегда предлагал сделать что-то лучше. Результат мы видим сегодня…

Не надо рассказывать сказки, что у нас всё зашибись и мы чуть ли не в Калифорнии живём, хотя находимся в Сыктывкаре. Мы живём не в Калифорнии, и наши реальности таковы, что в городе нет скейт-парка, сноу-парка, нет календаря соревнований и даже на площади, бывшей когда то главным спотом, теперь нельзя катать.

Райдер должен катать. В лучшем случае, он должен зарабатывать этим деньги. А райдер со стажем или другой человек из темы должен заниматься обеспечением условий. Сейчас такими ребятами являются «МИГ 29». Я представляю, насколько это тяжело, поэтому и приехал сейчас в Сыктывкар, чтобы помочь.

Мы пришли в Кировский парк. Я изумился до слёз от состояния, в котором находятся фигуры, которые строились ещё по моим чертежам в 2006-2007-х годах. Все каркасы  искривлены и фанера убита. Технически нет возможности катать и повышать свой уровень, не говоря уже о потенциальной опасности травмироваться . Фигуры находятся там просто так, хаотично, на них даже никто не катает. И это будет до того момента, пока во время реконструкции Кировского парка они аккуратно покроются забором. Тогда все очень тихо забудут, что скейтпарк в Сыктывкаре когда-то существовал.

Ребята во многом сами виноваты в том, что скейтпарк почти загнулся. От них и требовалось-то всего — следить за порядком на территории и состоянием фигур. Вносить предложения по апгрейду парка, контролировать, что бы там не бухали и не мусорили. Скейтеры даже этого не смогли сделать.

Многие путают понятия хип-хоп культуры и скейт-культуры. Они никогда не были одним целым, скейтбординг всегда был связан с панк-роком, металлом… Уже потом на фоне интеграции культур скейтбординг стал «дружить» с другими элементами уличной культуры: граффити, музыкальными направлениями и так далее.

На любителей экстремальных видов спорта смотрят как на детей. Надо понимать, что это серьёзная тема. И для этого есть всего два факта: сноубординг — олимпийский вид спорта с 1998-го года, скейтбординг станет таковым, скорее всего, после «премьеры» на летней Олимпиаде в 2020-м. Всё, какие ещё нужны доказательства?

Конечно, люди на досках мешают людям на улицах! Ещё они бьют [не очень приятные лица], наркоманят, бухают, слушают неправильную громкую музыку, разрушают памятники  и делают всё то, за что ссылают в колонию для несовершеннолетних и в ад. И только скейтеры это делают, даже негры себе такого не позволяют.

А теперь подумай о том, что людей, купивших псевдо-маунтин-велосипеды и едущих по тротуару без знания правил и с отсутствием понимания принципа торможения, гораздо больше. Какая-нибудь «вчерашний пешеход» со зрением, которое никто не проверил перед продажей байка, сядет на такой велосипед и начнёт колесить по улицам. Куда? Кто ей дал права? Вот они гораздо страшнее. Даже в советские временя во Дворце Пионеров проводились занятия по правилам управления велосипедом в городских условиях, выдавалось удостоверение и номер на велосипед (с 14 лет ты мог ездить по проезжей части!).

Скейтер заранее знает, что он будет делать через 50 метров, видит где какая трещинка, чтобы её преодолеть. Здесь же велосипедисты даже не знают, что дорогу надо переходить ногами.

Можно врать всем вокруг. Но, невозможно наврать самому себе. Если я навру себе, я перестану считать себя мужчиной, и проще будет застрелиться. Честность по отношению к себе, своим желаниям, способностям и опыту — это первая вещь, которая мотивирует на всё остальное: на семью, хорошую работу, катуху и тд.

Если я способен катать и участвовать в соревнованиях в свои 39 лет, то всё отлично. Если есть желание, ты будешь заниматься любимым делом. Если нет, то найдёшь кучу отмазок, чтобы слиться. Причём семья, дети — это ещё не самое распространённое, обычно люди жалуются на нехватку времени и денег.

В Минске в середине 90-ых у нас была команда из восьми человек, которая называлась «Positive Octopus». Мы катали ежедневно и находили друг друга без мобильных телефонов и интернетов. Путешествовали к друзьям из других городов и стран. Гоняли по контестам. Казалось, так будет всегда… Из этой команды в живых и в теме остался один человек, с которым мы до сих пор катаем. Зовут его Лапа. Он перешёл через тяжёлый алкоголизм, выбрался наверх и у него опять всё зашибись.

Я никогда не играл в Tony Hawk. Мне проще катать живьём, чем в компьютере. И это логично.

Беседовал Алексей Боровенков

Фото Ивана Федосеева